«Мама умирала. Еще недавно цветущая, полная сил, женщина сгорала на глазах. Я никуда не выходила и почти не спала – сидела рядом, ловила каждый вздох, каждое движение, жадно всматривалась во вздрагивающие ресницы, не выпускала из рук ее тонкую ладонь. Хотелось впитать в себя весь мамин образ, без остатка. Если можно было, я бы взяла себе ее болезнь. Неустанно просила об этом Господа в своих молитвах, но он решил иначе, и каждую секунду в моем самом дорогом человеке жизнь угасала», — тихо рассказывала Анна.
Неделю назад у нее отняли последнюю надежду на выздоровление мамы. Врач сказал, что счет идет уже на дни. Аня привезла маму домой. Она почти не приходила в себя уже несколько дней. Дочь не слышала ее голоса. Теперь она молилась о том, чтобы, прежде чем покинуть ее, мама подарила бы ей всего один осмысленный взгляд и хотя бы несколько ласковых слов.
Вспомнилось детство. Уложив ее спать, мама еще дважды заходила в ее комнату – поправляла одеяло, целовала, гладила по волосам. Не ложилась спать, пока не заглянет в комнату во второй раз. Аня притворялась, что спит, и мама садилась рядышком: читала молитву или что-то тихо и ласково говорила.
«Анечка, моя хорошая…» Аня вздрогнула. Наверное, задремала и услышала мамин голос во сне. «Анюта…» Мамочка! Она говорила с ней! Аня крепко обняла ее, прижалась лицом к ее лицу, чтобы не пропустить ни одного слова. По ее щекам текли слезы. «Доченька, выслушай меня, — слабым голосом говорила мама. – Только не перебивай, мне трудно говорить». Анна кивала: в горле был ком, который мешал сказать хоть слово. «Найди отца. В моем комоде адрес и телефон. Езжай к нему, скажи, что я его простила. Умоляю, сделай, как я говорю». Отца?! Но ведь он давно умер! Так всю жизнь говорила ей мама… Впрочем, она подумает об этом завтра. А сейчас и мыслями, и душой она была с ней, только с ней. «Я люблю тебя, мамочка! Сделаю, как просишь», — прошептала она. Мама улыбнулась и облегченно вздохнула.
Аня проснулась резко, как от толчка. На часах было 4.30 утра. Мама не дышала…
Еще две недели после похорон она не могла заставить себя думать о маминых последних словах и тем более, что-то искать в ее комоде, просто боялась прикасаться к ее вещам. На помощь пришла мамина лучшая подруга. Однажды Вера позвонила и попросила разрешения приехать. За чаем Аня решилась рассказать ей о последних маминых словах. «Честно говоря, девочка, я приехала поговорить с тобой именно об этом». Аня затаила дыхание…
«У тебя есть не только отец, но и родная тетя, мамина сестра. Когда погибли родители при пожаре, сестрам было по 20 лет. Да, да, твоя мама и тетя Лиза – двойняшки. Они всегда были неразлучны, а внезапная смерть родителей еще больше их сблизила. Тетя Лиза перевелась на заочное и пошла работать, чтобы сестра могла доучиться на дневном отделении. Лиза была, словно старше. Мария всегда ее слушала. А потом Маша встретила твоего папу. Влюбилась так, что голову потеряла. Володя (да, милая, твое настоящее отчество Владимировна, а Михайловной мама записала тебя по своему отцу) ответил ей взаимностью, даже предложение сделал. Но однажды Маша вернулась с лекций домой раньше обычного и застала сестру и жениха в объятиях. Недолго думая, она собрала вещи и уехала к родителям отца, в город, где ты родилась и сейчас живешь. Твои прабабушка и прадед Машу приютили, узнав о беременности, были на седьмом небе от радости. Но они умерли в один год, когда тебе и трех лет не было. А квартиру оставили твоей маме. Вот такая история».
Анна, молчала. В ее душе бушевала буря чувств: удивление, боль, обида за маму и одновременно счастье от сознания того, что она на свете не одна.
«Знаешь, — продолжала Вера, — твоя мама так и не смогла простить Лизу и Володю. Они приезжали, когда ты родилась, но Маша не приняла их. Говорила, что как увидела их вместе, словно бес вселился: стала кричать, выгонять и… даже прокляла. Долгие годы она жила с этой обидой. И только, когда заболела, все переосмыслила и простила сестру и твоего отца».
«А они вместе сейчас?»,- затаив дыхание спросила Аня. Щеки Веры залил румянец: «Да, вместе. Женаты уже много лет, но детей Бог не дал. Лиза изредка звонит мне. Но о том, что твоя мама умерла, я сказала им только вчера. Володя умолял поговорить с тобой, объяснить все… Они хотят тебя увидеть. Ты, Анюта, не отказывайся, кроме них у тебя никого нет. А у них – никого кроме тебя».
Поезд медленно подъезжал к перрону, на котором толпились встречающие. Аня волновалась: понимала, что едет к родным, и в то же время эти двое были для нее совсем-совсем чужими…
Не успела она сойти на платформу, как попала в чьи-то крепкие объятия. Высокий мужчина прижал ее к себе так сильно, что стало трудно дышать. «Анечка, Анютка…, — он шептал ее имя и плакал. Она впервые видела, как плачет большой, сильный мужчина. Мужчина, удивительно похожий на нее. Рядом стояла женщина. Она с трудом сдерживала волнение и будто боялась подойти. Аня сама сделала шаг навстречу. Обняла ее и сказала: «Здравствуйте, Лиза!» «Здравствуй, моя хорошая!», — проговорила она, отвечая на объятие. Эти двое смотрели на нее с надеждой: не винит ли? Простила ли? А она уже знала: когда пройдет первое волнение от встречи, она скажет им то, чего они ждали долгие 20 лет, что привезла им прощение от мамы, и что теперь они – одна семья…
Александра, Северский район Краснодарского края.