Володя вернулся с афганской войны с глубокой ноющей раной в сердце — не мог забыть своих погибших друзей.
Они познакомились ещё в «учебке», и их называли «святой троицей» или ВДВ, по первым буквам их имён + Володя, Дима, Вадим. Правда, к ВДВ они не имели никакого отношения — ребят призвали в пограничные войска.
«Когда нас, моих друзей и меня, призвали в армию, советские войска уже находились в Афганистане. Нам повезло + мы, «святая троица», оказались вместе в одном отряде, — вспоминал Володя. — Мы поселились в заброшенном афганском кишлаке. Построили казармы, баню, столовую и штаб.
Недалеко от нас был небольшой афганский кишлак. За ним — хлопковое поле. Сбор хлопка не приносил особых доходов, и взрослое мужское население уходило в горы. Там они зарабатывали на контрабанде оружия и наркотиков. В кишлаке остались только женщины, старики и дети. Однажды в кишлак приехал учитель из Таджикистана. Он решил остаться, чтобы научить мальчиков грамоте, так как девочкам этого не позволяли. Он стал нашим переводчиком. Мы построили школу, прорыли канал от реки до кишлака, сделали мост через реку, помогали медикаментами, делились мукой и солью.
Задачей нашего отряда было не пропустить караваны с оружием и наркотиками на территорию Союза, задерживать нарушителей границы.
Однажды разведка сообщила, что в горах движется караван с оружием. Мы выдвинулись навстречу врагу и вступили в бой. Со всех сторон «духи» лили по нам автоматные очереди. Появились убитые и раненые. Мой друг Вадим был рядом. Дима в тот день стоял в карауле.
Только через несколько часов мы завершили задание: сбросили мешки с оружием и наркотиками с горы и оставили тела «духов». Мы радовались, как дети, обнялись и кричали «Виват! Победа!» Но вдруг я заметил, что рядом нет Вадима. Я взглянул вниз и сердце сжалось от страха за друга. Он лежал на огромном камне, его глаза были открыты, он смотрел в небо. Гимнастёрка на груди пропиталась кровью, пульс едва прощупывался. Я потащил друга к машинам. Когда оставалось пройти ещё сто метров, я услышал голос Вадима: «Друг, опусти меня на землю, мне тяжело дышать». Я выполнил его просьбу. Он успел произнести: «Мама…» и замолчал. Сердце его перестало биться.
Мы остались вдвоём с Димой.
Как-то на рассвете пограничник, стоявший в дозоре, заметил, что по реке плывёт плот с неизвестным грузом. Через несколько минут пятеро пограничников с собаками пустились вдогонку, с ними ушёл и Дима.
Наступила ночь. Звёзды засияли, полная луна освещала путь, казалось, она обязательно поможет нашим ребятам найти дорогу в отряд. Но к утру они не вернулись.
Командир отдал приказ идти на поиски. На реке мы заметили упавшее дерево, которое преградило путь плоту. Он застрял в ветвях, но груза уже не было. Пройдя по узкой тропе, ведущей в гору, мы увидели лежащего лицом в землю одного из наших. Я сразу узнал его по наколке «ВДВ» на руке — это был Дима. У Вадима такая наколка была на плече, а у меня на груди. Дима не дышал.
Пройдя метров триста вверх по тропе, мы нашли четверых наших ребят. Трое лежали на траве, только один сидел, положив голову на колени. Когда я коснулся его плеча, он поднял голову, и я увидел глаза, полные слёз. Рядом лежали аккуратно сложенные ящики с оружием. Мы погрузили всех раненых и погибших на носилки и двинулись к реке. Только к вечеру мы вернулись в отряд.
Так я простился с ещё одним другом и остался один.
До «дембеля» мне оставалось три месяца. Наступила осень. Всё вокруг сделалось золотым. Однажды мы проснулись, задыхаясь от едкого дыма. Когда открыли двери, огонь хлынул внутрь лавиной. Ребята выбегали на улицу в чём были, хватали вёдра с водой и передавали их по цепи, заливая пламя. Но деревянную постройку спасти не удалось. Командир обнаружил канистру с остатками керосина. Наши собаки взяли след и уверенно повели нас к подножию горы. Мы увидели в скале деревянную дверь, заваленную ветками деревьев. С трудом добрались до неё. Я открыл дверь. В ответ полетели ножи. Один попал в правую сторону груди, второй застрял в бедре. От болевого шока я отключился и рухнул на землю.
В пещере были мешки с опиумом, их должны были вывезти ночью, но мы помешали. Поэтому они решили нас уничтожить.
Завязался бой, но, так как враги были вооружены в основном ножами, он быстро закончился. Перед боем ребята вынесли меня на воздух и спрятали за камнем. Когда всё утихло, меня уже не было.
Я очнулся от прикосновения чьей-то руки. Надо мной склонилась девушка. Лицо её закрывал шёлковый голубой платок, виднелись лишь большие тёмные глаза, в которых отражалась ночь. Она не могла меня поднять, поэтому тащила волоком.
Подойдя к саманному дому, она постучала в дверь. Открыл учитель Тахир. Они с девушкой внесли меня в дом и уложили на одеяло. Айгуль принесла какую-то траву и перетерла её в кашицу. Вытащив ножи из моего тела, учитель замазал раны травяным снадобьем. Я снова отключился.
Когда очнулся, оказался в пограничном лазарете. Надо мной склонился наш доктор Илья Константинович. Я разжал ладонь и обнаружил маленького золотого льва — мой знак Зодиака.
Вскоре я вздрогнул, услышав голос командира заставы: «Ну что, герой, как себя чувствуешь? Мы нашли тебя у КПП, завернутого в одеяло». Я рассказал обо всем, что произошло. Через день меня вертолетом отправили в Союз. Через месяц, после госпиталя, я вернулся домой и первым делом посетил могилы друзей. Попросил прощения, что вернулся живым, а их не смог уберечь. Когда увидел на памятнике три буквы ВДВ, сквозь слёзы улыбнулся…
Через несколько лет я узнал, как сложилась судьба моих спасителей. Соседи обо всем узнали и донесли её отцу. У них считается грехом, если девушка находится в доме с мужчиной. Родственники Айгуль пригрозили убить Тахира, если он не женится на девушке. Ей было 18, а Тахиру 42 года. Учитель сказал: «Я женюсь на Айгуль, только если она согласится. Без её воли не поступлю с ней жестоко».
Ответ Айгуль поразил меня. На следующее утро она пришла к Тахиру и сказала: «Если ты захочешь жениться на мне, после того, что я расскажу, я соглашусь. Тахир, ты очень хороший человек, любая девушка счастлива бы быть твоей женой, но я люблю Володю. Я увидела его весной, когда в кишлаке не осталось муки и мы долго голодали. Однажды утром я увидела всадника в военной форме. Он привез нам мешок с мукой. Это был Володя. С того дня я мечтала его увидеть. Поэтому и приволокла его к тебе». Под предлогом получения благословения от своих родителей Тахир увёз Айгуль в Союз, и они поженились. В Афганистан они больше не вернулись.
О судьбе Айгуль и Тахира я узнал только после вывода советских войск из Афганистана.
Простите, друзья, что я выжил!
Простите, друзья, что терял вас в Афгане,
Что брешь не заметил в железной броне,
Что в сердце попали враги-басурманы,
За то, что лежите в холодной земле.
За то, что в смертельном бою не упал,
Что смерть обошла стороною,
От мин изуродованных тел не узнал,
Ребят, опалённых войною.
Простите, за то, что случайно я выжил,
За то, что за вас я сегодня живу,
И что по ночам, как подранок безумный,
Я вас, надрываясь, зову.
Послесловие автора
Статьи, которые я вам присылаю, с жизненными историями, с героями которых я встречалась, передают их боль, радость и счастье почти дословно. Вместе с ними радуюсь и огорчаюсь.
Вот что недавно услышала от одной из читательниц «Моей Околицы»:
У меня умер муж. Недавно отметили 40 дней. Очень тяжело перенесла горе. Прочитала статьи Т.Н. Петрищевой в «Околице». Стало легче. Завтра пойду и выпишу газету. Нет — побегу, хотя мои ножки давно не бегают.
Т.Н. Петрищева, п. Светлый Путь Ленина Краснодарского края.