«Не мачехой будешь, а второй мамой».
Галя прошла в комнату, опираясь на стену. Что-то совсем слабая она стала. А еще надо щей наварить — мужики у нее поесть любят.
Галя улыбнулась, подумав о сыновьях, и тут же нахмурилась, вспомнив о муже. Характер у Тимофея был очень тяжелый. Даже поженились они по его выбору. Пришел он свататься и заявил, что 18-летняя хрупкая, хозяйственная Галя ему подходит. Ее родители решили, что с Тимофеем она будет как за каменной стеной.
Вот только каменная стена из грубого камня оказалась. Муж был властным и грубым, Галю держал в ежовых рукавицах, нагружал работой, добрым словом не баловал, а вот кулаком мог и приложить.
Одна радость у нее была — ее мальчики. Егорка и Митя росли добрыми, спокойными ребятами, маму очень любили и жалели, старались во всем помогать. Защитить ее они пока не могли, малы еще были.
Только, видно, не хватило у Гали сил, стала она хворать, слабеть, а вскоре и вовсе слегла. Попросила позвать сестру. Клава была девушкой рослой, широкоплечей, на Галю совсем не походила. Парни в деревне шутили, мол, на танк фату надеть — получится Клава-невеста.
Пришла Клава, присела у кровати сестры. А Тимофей стоит в дверях, на фигуристую золовку посматривает.
— Сестренка, — с трудом сказала Галя, — недолго мне мучиться осталось. Прошу тебя: помоги моему мужу мальчиков воспитать. Ты все-таки родная душа им, не мачехой будешь, а второй мамой. Тимофей, не против ли ты?
Тимофей давно посматривал на сестру жены. Крупная, здоровая баба, такая жена в хозяйстве на вес золота. А вслух сказал:
— Ради детей я на все готов, коли и она согласна.
Не заметил Тимоха, как злорадный огонек промелькнул в глазах Клавдии. Опустила она голову и кивнула.
Недолго протянула Галя. Однажды просто не проснулась. Через сорок дней сыграли Тимофей и Клава скромную свадьбу. И стали жить вместе. Хозяйкой Клава, действительно, оказалась хорошей, работа так и горела в ее руках. Тимофей был доволен. Да и мальчиков любила Клава без ума.
Вскоре почувствовала она, что ждет ребенка, и решила поберечь себя. Заметил Тимофей, что жена стала не в полную силу работать, да начал орать:
— Я тебя просто так кормить не собираюсь! Чего развалилась, а ну, ступай на огород! — да как замахнется кулаком.
Только Клава кулачок тот поймала, железной хваткой сжала, посмотрела на мужа сверху вниз и ледяным голосом сказала:
— Еще раз замахнешься, муженек, я тебя по сеням размажу. Будешь с такими фингалами ходить, что мужики проходу от смеха не дадут. Я тебе свою сестру всю жизнь припоминать буду, как ты над ней измывался.
И тут же ласково улыбнулась:
— Малыш у нас будет, Тимошенька. Принеси-ка мне кваску, что-то пить захотелось.
Тимофей тут же заискивающе закивал головой:
— Рыбка моя, радость-то какая! Сиди, лапушка, отдыхай, я за кваском в погреб сбегаю.
С тех пор изменился Тимофей, спрятал свой крутой нрав и стали они жить в согласии. Иногда только взбрыкнет муж по старой привычке, да Клава тихо шепнет:
— Сестренку напомнить?
И все опять спокойно. Однажды мужики спросили у Тимохи, мол, отчего он так изменился, а тот только тихо вздохнул:
— Против танка не попрешь. А, впрочем, у меня самая лучшая жена!
Успокаивал он себя или действительно так думал, никто и никогда не узнал.
М. СКИБА, п. Красный Октябрь Темрюкского р-на, Краснодарский край.
Читайте также. Отпор тирану. Он всегда находил причину, чтобы избить жену, но однажды её терпение кончилось. Жанна стояла возле зеркала и старательно наносила грим на лицо. Ей уже стыдно было появляться на работе из-за вопросов коллег о происхождении синяков. Женщина скрывала правду о том, что муж её избивает…