16+

Это было в августе сорок второго… в наш хутор пришли немцы

Гвардейское казачье подразделение форсирует реку. Сентябрь 1942 года. Фото: И. Озерский/commons.wikimedia.org

Были они какие-то небрежные, шумные и очень наглые.

Оккупация Краснодарского края немецко-фашистскими захватчиками длилась полгода – с августа 1942-го по февраль 1943-го. Многие исследования посвящены этому периоду нашей истории. Но самые ценные свидетельства – воспоминания старожилов. Вот рассказ нашего земляка, пережившего страшные месяцы.

Как пришла «элита» 

Хутор Восточный (ныне Строительный) расположен в девяти километрах от станицы Кущевской. Хутор небольшой, до войны, в 41-м в нем насчитывалось 27 дворов. Когда стало известно о нападении фашистской Германии, мужчины сразу стали собираться. Еще не было команды, но все стали прощаться, приводить наскоро в порядок дела. И почти сразу начался призыв в действующую армию. Сборный пункт был в Подкущевке. Туда отправились 18 наших хуторян. Помню и сейчас каждого из них по фамилии. Уходили 18, а вернулись шестеро. Отец мой погиб. Один из тех, кто выжил, – Николай Петрович Гайдаренко. Он попал в плен, оказался в лагере смерти Майданеке. Мы видели потом кинохронику, фотографии. Там, в том лагере, был ад. Даже представить нельзя того, что он пережил. К сожалению, не бесследно. Николай Петрович получил тяжелую психическую травму, от которой не оправился до конца жизни. Уходил здоровый веселый мужчина. Вернулся… Мы жалели его. 

Война и жизнь оставшихся хуторян изменила. Старший брат и сестра, как все ребята и девчата, рыли окопы. Если на курган, возвышающийся за хутором взглянуть, то там и сегодня можно разглядеть следы этих работ. А мы, мальцы шести-семи лет, носили старшим обеды. Потом настали страшные месяцы. Немцы рвались на Кавказ, им нужна была нефть. Шли ожесточенные бои в нашем районе. Захватчикам удалось занять Кущевскую. Через наш хутор проходили солдаты из знаменитой элитной дивизии «Эдельвейс». Моя будущая жена, Дина Ильинична (в девичестве Гунько), тогда была маленькой девочкой. Увидела немцев одной из первых. Несмотря на малые годы, помогала по дому чем могла. И в тот раз она шла встречать корову с пастбища. Но встретила немцев – они вышли на нее толпой. Больше всего почему-то запомнилось, что у них были закатаны рукава. Были они какие-то небрежные, шумные и очень наглые. На нее, девочку, посмотрели как на букашку, но не тронули. 

Мы жили в центре, вдоль дороги стояли высокие акации, во дворах сады. Зеленый хутор был, тенистый. Немцы остановились на отдых. Пошли по домам. Зашли и к нам. Выгнали нас (пятерых детей и маму) из дома. Кто-то дом занял, остальные поставили в саду палатки. У соседей кабанчика зарезали, ловили кур и гусей, потрошили и тут же жарили, ели. Колодцы тогда хуторянам заменяли холодильники. Опускали туда на веревках молоко, сметану, сало. Они знали об этом. Достали все припасы и тоже сожрали подчистую. Они были очень шумные, много смеялись. Напуганным местным кричали: «Хайль Гитлер!» Это было в августе 42-го. 

Перемена участи

Наевшись, поглумившись, переночевав, отправились дальше. Но так весело, как им представлялось, не получилось закончить ни битву за Кавказ, ни войну в целом. Хорошо помню, как наши казаки громили немецкую дивизию «Эдельвейс», пехоту и танки. Много погибло казаков, трое суток вражеское наступление сдерживали. Этот подвиг казаков вошел в историю нашей станицы и страны. Мой дядя тоже участвовал в этих боях, был ранен.

Спустя пять месяцев, 2 февраля 1943 года, Кущевская была освобождена нашими. Весть об этом тут же облетела хутор. Мы все очень радовались. Прошло несколько дней. И, помню, смотрю я в окошко, а там серые узнаваемые фигуры. Чужие! Я давай кричать: «Немцы, немцы!» У всех дома почти истерика. Сейчас, думаем, опять выгонят, все заберут… Хоть бы не убили нас! Но в дверь постучали. Понимаете, не выбили с ноги – а тихо, вежливо постучали.  Входят, действительно, семеро немцев. А с ними сопровождающие красноармейцы. «Хозяева, – попросил наш солдат, – пустите их отогреться!» А мороз действительно ужасный был, под 30 градусов. Смотрим мы на своих «гостей». Одеты в кепки и рваные шинели, обмотаны тряпками. От мороза носы синие. На печку смотрят. Лопочут: «Гитлер капут!» и улыбаются просительно, виновато. Жалкое зрелище из себя представляли. Но даже капли сочувствия к ним у меня в душе не возникло.  

И. Доценко, ст. Кущевская Краснодарского края.

Читайте также