Поначалу боялась, что для девочек я буду самой настоящей мачехой – злобной, вредной, ненавидящей своих падчериц. Но сейчас моё мнение изменилось.
Жила я в деревне с двумя дочками. Не думала, что мимолётная встреча с мужчиной в городе станет для меня судьбоносной. Но все произошло именно так. Как же я радовалась, когда он приехал ко мне!
Мы стали жить вместе. Мои пятилетние дочки-близняшки сразу приняли его. Да и он с первых дней стал называть их дочками. Это были не просто слова. Алексей уделял им много внимания, баловал, а они визжали от восторга, когда «папа» приходил домой.
Как-то Алексей пришел домой хмурый – сказал, что звонила его бывшая и просила приехать, чтобы уладить какие-то вопросы. Он и раньше к ним ездил, встречался со своими дочками, с которыми бывшая жена разрешала видеться только при ней.
Проводила Алексея, и стало как-то неспокойно. Я надеялась, что он, как всегда, после встречи с дочками вернется вечером, и мы вместе будем ужинать. Но к вечеру его всё ещё не было, и я забеспокоилась, позвонила ему. Он сказал, что приедет завтра, да не один, а с дочками.
Они появились у нас дома на следующий день. Девчонки – подростки, Аня и Алина, вошли, не поздоровавшись, и сразу скривили губы. «И что, мы будем жить в этой старой избушке?» — спросила старшая, а младшая добавила: «Убогая деревня».
Алексей пытался приструнить их, а я промолчала. А одна из моих дочек наивно спросила: «Почему избушка? У нас отличный дом, правда мама? И деревня наша вовсе не убогая, а очень даже хорошая».
Я увела девочек в их комнату и велела им побыть там, а сама, из всех сил стараясь быть приветливой, вышла к падчерицам. Понимала, что дочками при всем моем желании они мне стать не захотят. И не ошиблась. На моё предложение пообедать они лишь фыркнули. Сказали, что деревенскую пищу есть не привыкли. Демонстративно вытащили из своих рюкзаков какие-то бургеры и стали их есть, презрительно поглядывая на меня.
Позже Алексей пояснил, что его бывшая устраивает свою личную жизнь, дочерей на время передала ему. Я успокоила его, сказала, что девчонки могут жить у нас, сколько нужно, хотя со страхом думала: вдруг не сдержусь и дам подзатыльник какой-нибудь из падчериц. А держать себя в руках мне приходилось постоянно.
Девочки садились обедать, но всякий раз, видя на столе борщ или картошку с мясом, морщили носики, ковырялись в тарелках, показывая, какую отвратительную пищу я им предлагаю. И только после окрика Алексея начинали нормально есть. Самое интересное, что всегда съедали абсолютно всё. Вставая из-за стола, говорили «спасибо» так, будто хотели сказать: «Какая же дрянь твоя еда!», но я молчала – видела, как переживает Алексей из-за поведения дочерей.
Моих близняшек они просто игнорировали. Девчонки обращались к ним, предлагали свои игрушки, пытались подружиться, но Аня и Алина даже головы не поворачивали. Уходили в свою комнату и захлопывали дверь.
Два месяца длился этот ад, а потом у бывшей жены Алексея что-то не сложилось и она позвонила ему, чтобы он немедленно привез дочерей обратно. Я помогла им собраться, и всё ждала, когда они съязвят или скажут какую-нибудь гадость на прощанье. У двери девочки обернулись. Аня сказала: «Спасибо, у вас тут хорошо», Алина кивнула: «И мне у вас понравилось. Можно мы ещё к вам приедем как-нибудь?» Я едва сдержала слёзы, обняла обоих со словами: «Приезжайте, конечно. Мы всегда будем вам рады!»
Алексей сдвинул брови и закашлялся – было неожиданно, но приятно. А как приятно было мне, поймут только те женщины, которые, как и я, имеют падчериц. Нет, не падчериц, а ещё двух дочерей!
Прислала В.В. ВОЛОСАТОВА, ст. Суздальская Краснодарского края.