Клавдии Федоровне Кузнецовой из Кропоткина в марте исполнилось 100 лет. Прошедшая тяжелые фронтовые испытания, несломленная трудностями, эта сильная хрупкая женщина с радостью встречает гостей и радуется каждому дню.
Любимые всегда рядом
– Я люблю, когда меня навещают, – улыбается Клавдия Федоровна, прижимая к лицу букетик цветов с каплями дождя. – И цветы люблю. Приятно. Добрым людям, которые приходят к ней в дом, она несказанно рада. Оживляется, приглаживает седые волосы, закрепляя их нарядным ободком с блестками. А когда фотографируемся, спрашивает тихонько: «Как я выгляжу?» Прекрасно, Клавдия Федоровна! И это правда. Ни за что не скажешь, что этой приятной, милой, располагающей к себе женщине уже 100. Не морщинки, а глаза, такие светлые, живые, с лукавинкой, скрывают возраст. И свет, он идет изнутри, его чувствуешь. А «Мою Околицу» читает без очков.
На маленькой кухне пахнет бульоном – варятся крылышки. «Супчик хочу сварить!» «Так давайте вместе, я помогу!» – предлагаю сходу. Соглашается. Вместе-то веселее! Да и силы у нее не ахти, хоть и бодрится. Старается чистоту, порядок в квартире поддерживать. Пока хлопочем на кухне, Клавдия Федоровна рассказывает, как ей живется.
Так случилось, что живет одна. Семья есть, большая – два сына, две внучки, пятеро правнуков. Часто звонят, иногда приезжают. Любят бабушку. Старший сын Валерий – в Москве, он сразу после войны родился, младший Геннадий – в Киеве. Но она не хочет покидать свой дом, свой город, с которым так много связано.
Фотографии на стене греют душу: «Мои любимые, они всегда со мной рядом».
– Помогает соседка Аня, соцработник Оля Бондарева. Часто заходит в гости сын соседки, Сема, ему семь. Хороший мальчик, добрый. Люблю детей. Угощаю чем-нибудь вкусненьким. Дружим. Вот, видите, рисунок какой на день рождения подарил! Они смотрят, чтобы какой-нибудь недобрый человек ко мне не зашел. Сейчас мошенников-то вон сколько развелось! А я верю людям, как не верить? На улицу не выхожу, видишь. Боюсь, вдруг упаду. Дома хоть кое-как «царапаюсь». А общения очень хочется. Подружка иногда приходит. Тоже одна осталась, ей девятый десяток. В карты играем, бывает. Есть память еще!
– Может, сыграем?
– Давай!
И что вы думаете? Обыграла меня Клавдия Федоровна. И во второй раз не сдалась. Вот вам и сто лет.
«Немец шел, а мы за ним»
О войне Клавдия Федоровна много не рассказывала. Тяжело вспоминать. Да и усталость взяла свое. Раньше она часто ходила в школы, к детям, которые с интересом слушали ее истории. Да и сейчас всегда рада встрече с ними. Но из дома не выходит, разве что сами придут.
На фронт Клава ушла в 1942 году, в 19 лет. Из родной станицы Иловли, что в Волгоградской области, еще до войны уехала учиться в Ростов-на-Дону, поступила в педагогическое училище. Да так и не закончила. Фашисты оккупировали город. Вернулась домой, в станицу.
– Пришла в госпиталь, меня не взяли, – вспоминает Клавдия Федоровна. – Вы молодая, если хотите, идите в прачечную, сказали. Поработала там, а потом стала налоговым агентом. Потом позвонили из военкомата, призвали на войну. Отправили в Казахстан. Там подучили нас, и мы заменили ребят.
Клава и ее боевые подруги служили телеграфистками на наблюдательных постах противовоздушной обороны. Они определяли типы вражеских самолетов, их курс и передавали данные зенитчикам. Из Казахстана Клавдию Федоровну направили обратно, на Сталинградский фронт, где уже бушевали суровые бои.
– Немецкие самолеты летали по ночам, страшно бомбили, – говорит Клавдия Федоровна. – Один вражеский самолет повредил наш кабель. Мы с подругой взяли катушку и пошли соединять провод, шли через лес. Страшно! Но мы прошли, восстановили связь. Нам за это дали медаль «За боевые заслуги». Немец шел, а мы – за ним. И вшей, и все видели. Пригнали нас в Харьков, отмыли, вшей вывели, дали чистое обмундирование и мы, как огурчики, приехали в Польшу. Расставили посты там. Немного побыли, а оттуда – в Германию. А там вскоре узнали, что мы победили. Мир! Пошли на стадион, а там уже и немцы, и наши играют в футбол. Вот какая жизнь!
Клавдия Федоровна часто вспоминает немецкую девочку, которую она тайком подкармливала своим пайком. Малышка подошла к ней на улице, голодная. Получив еду, девочка запомнила дорогу и потом еще приходила к русским, уже с другими ребятами. Клавдия их жалела и делилась своими пайками.
По счастливой случайности перед самой демобилизацией ей удалось избежать ранения. Осколок попал не в ногу, а в каблук.
«Я жду. Обещала ждать»
После войны она приехала в Краснодарский край, к сестре. Здесь и осталась. Встретила будущего мужа, военного летчика, родила двоих сыновей. До самой пенсии работала в горгазе. А теперь и ее сыновья уже пенсионеры. Говорит, «многих своих родных и друзей похоронила, а сама все еще живу». Признается, что не думала, что доживет до ста лет, и никакого секрета долголетия не знает.
– Я жила честно, работала добросовестно. Особо ничего хорошего не видела. То колхозы организовывались, раскулачивали. Голод, холод пережили. Только начали жить – война, опять такая же картина. Огороды по 50 соток своими силами обрабатывали, трудились, не покладая рук. Ну что поделать, так мне судьба дала, и я прошла все. Хотела учиться, но… война. Не дай Бог эта война! Хочется мира. А всем я желаю, чтобы жили честно, работали, не завидовали никому, не старались обогатиться и к людям относились с душой, по-доброму!
Клавдия Федоровна на прощание поделилась своей мечтой. Она очень хочет увидеть младшего сына, который сейчас в Киеве.
– На мое столетие много гостей собралось, стол накрыли, поздравляли. Старший приезжал, из администрации приходили. Только вот младшенький не приехал, Гена. Как ему из Киева ко мне добраться? Сказал: «Мама, дождись меня! Как все наладится, я к тебе приеду». И я жду, обещала ждать.
Наталья Иваненко.