За долгих четыре года, которые продолжалась Великая Отечественная война, дети сполна испытали все её ужасы.
В самом нежном возрасте этому поколению пришлось сразу шагнуть во взрослую жизнь, полную страха и голода. У них не было игрушек, они не знали вкус конфет, но видели кровь и смерть. И в почтенном возрасте память бередит души, ведь пережитое забыть невозможно.
Детям войны
Дорога войны… Обгоревшие хаты,
Как памятник, печи стоят в тишине.
Зимою на них — старики да ребята —
Когда-то боками грелись в тепле.
Теперь только ветер разносит по полю
Пепел — остаток крестьянской избы.
В нём столько слёз, столько горя и боли,
И оборвавшиеся нити судьбы.
Даже собак и не видно, не слышно,
Птицы в лесу боятся запеть…
Что же случилось? Как же так вышло?
По русской земле продвигается смерть…
Дети войны, вы не видели детства —
Рано пришлось вам тогда повзрослеть.
Вам так хотелось душой отогреться,
Всё-таки выжить, беду одолеть!
Но те опасные, страшные годы
На плечики ваши грузом легли.
Вы стойко прошли сквозь беду и невзгоды,
И выдержать грозное время смогли!
Вы помогали — хоть сил было мало —
Взрослым — на поле, иль у станка.
Этим трудом положили начало
Нашей Победе. В разгроме врага!
Н.В. Кузнецова, с. Глафировка Краснодарского края.
Лучшая награда
Нас горько звали безотцовщиной,
Таскали часто за вихры.
А мы терпели. Видно, солнце к нам
Взойти стеснялось до поры.
Мы умолкали – не до голоса,
И были слезы не нужны.
Хоть матери убиты голодом,
Отцы – дыханием войны.
В них целил враг. Но сердце наше он
Свинцом расплавленным обжег.
И каждый из юнцов вынашивал
Свою судьбу, как только мог.
Познали мы, что «Киндер-плехо»,
Мякины вкус и лебеды,
Потоки слез и горечь вздохов
В сердцах оставили следы.
От этих дней, страданьем тронутых,
И до победного конца
Солдат-героев ждали с фронта мы,
К ним приникали, как к отцам.
И было лучшею наградой,
Когда суровою рукой
Они вихры наши гладили,
Тепло давали и покой.
Семен Никифорович Никитин, с. Белая Глина.
Неизвестные герои
Нет, мой отец не воевал,
Не числится героем,
Ему награды не вручал
Полковник перед строем.
Да и не требует наград
Отец мой поседелый,
Он пережил войну и рад,
Что он остался целый.
Но коммунистом был мой дед,
Скрывал в лесах скотину*.
Отец мой помнит, в девять лет
Как он копал могилу.
Земля тяжелая была,
И плохо шла работа.
Копала молча вся семья —
Наверно, выдал кто-то.
Случайно смерть их обошла.
А впереди война была,
И голод и тревоги,
И никакой подмоги.
И пленные — за строем строй,
И немцы в доме — на постой,
А в погребе за хатой —
Советские солдаты.
Отец мой помнит, как они
О помощи просили —
Их много гнали в эти дни,
Они из пленных были.
И не смогла мать отказать —
Такие молодые!
Но как же трудно рисковать
Детишками своими!
Еще не раз пришлось смотреть
В глаза курносой смерти,
Хоть мой отец не воевал,
Ему досталось через край —
Хлебнул всего, поверьте!
Нет, мой отец не воевал,
Но в светлый майский день
Ему я низко поклонюсь
И подарю сирень!
*Колхозный скот во время немецкой оккупации прятали от фашистов в горах.
Зинаида Киреева, г. Сочи.