Зооволонтеров уважают – ведь они спасают и пристраивают бездомных животных.
Но… порой крутят у виска: странен человек, устроивший дома «псарню» или «кошарню». Они сами с юмором, цитируют шуточки, такие как: «Я была нормальной три кота назад!» Потому что три-четыре питомца для зооволонтера – это «сейчас совсем нет кошек», и он искренне удивляется, если людей шокирует такое количество. А если в доме 35 кошек и 4 собаки? И это еще не все – в вольерах, во дворе – много больше! Таким богатством, волею судьбы, обладает сейчас Елена Шутько – руководитель фонда помощи бездомным животным «Право на жизнь» станицы Северской.
«Невидимые антенны»
Возможно, у зооволонтеров есть «невидимые антенны», и нуждающиеся в помощи животные идут на сигнал. А может наоборот – на сигнал идут волонтеры. Но факт: к Елене Шутько – «липнут». Вот недавно, рассказывает, пошла мусор выносить, глядь, коробка. Открыла, а оттуда усы торчат и два испуганных глаза светятся – котенка выкинули. И так было всегда. Подбирала, выхаживала, пристраивала… Елена Николаевна Шутько в недавнем прошлом – заместитель начальника одного из отделов УФНС Краснодарского края. Вышла в отставку и осуществила, наконец, мечту жизни. Купили с мужем большой участок на самой окраине станицы Северской – чтобы хватило места не только для дома, но и для вольеров и кошачьих домиков.
– В доме сейчас 35 кошек и четыре собачки, – улыбается Елена. – Большинство – постоянные жители. Это те, кого не пристроишь – инвалиды, старички, животные с хроническими заболеваниями, любимцы – как без них? – и свежие подобрыши, требующие лечения, наблюдения и восстановления. Плюс в вольерах 137 взрослых собак и 12 щенков – все на учете в районном ветуправлении, привиты, стерилизованы, здоровы, сыты и веселы.
Мы не станем рассказывать истории питомцев – они компрометируют «доброе человечество». Скажем лишь, что очень многих Елена в буквальном смысле вытащила с того света. Приходилось даже безнадежных спинальников (животные с переломанными позвоночниками) ставить на ноги, и успешно.
Спрос и предложения
После переезда в Северскую Елена Николаевна стала интересоваться, а есть в районе зооволонтеры? Выяснилось, что есть. Многим землякам известны, например, группы помощи животным «4 лапы», «Хвостики» и другие. Общение, совместное решение локальных проблем привели к пониманию, что необходимо объединяться. Самостоятельные группы продолжают свою работу, а фонд, который возглавила Елена Шутько, стал объединяющей направления и усилия организацией.
Название «Право на жизнь» говорит за себя. Фонд – полноценное юридическое образование с уставом, регистрацией, всеми необходимыми документами. Функционал простой: спасение, стерилизация, пристрой «бездомышей». Конечная цель – приют. Но это пока лишь мечта, а не данность.
Люди часто этого не понимают. Фраза «Ну вы же этим занимаетесь! Заберите!» – возглавляет хит-парад самых ненавистных для зооволонтера фраз.
– Звонят и требуют: «Щеночки родились, мне они не нужны, приезжайте за ними немедленно!» Обычная практика – когда без всяких звонков малышей подкидывают под забор, – возмущается Елена. – Но фонд – не приют! Он создавался ради спасения, а не для того чтобы коллекционировать животных, не нужных хозяевам. Немыслимо в вольер загнать 20 собак – у нас не тюрьма. А пристроить животное в хорошие руки – еще попробуй.
Спрос на хвостатых, красивых, здоровеньких и стерилизованных есть. Но, конечно, предложение значительно превышает спрос. Так или иначе работают объявления в местных соцсетях и взаимопомощь. Волонтерство на самом деле не знает границ. Северским подвижникам удалось установить хороший контакт с коллегами в Москве, Санкт-Петрбурге. Уже несколько десятков животных отправились туда, большая радость – получать видеооткрытки со счастливыми четвероногими.
К слову, кому попало кошек и собак Елена не отдает. О потенциальных хозяевах наводит справки. Что за человек, в каких условиях будет содержаться животное? Всегда берет слово: если что-то пойдет не так – питомца вернуть. Что примечательно, случаи возвратов бывают трагикомические.
– Бывает, кажется, что вот у этого-то человека собака будет жить как у Христа за пазухой, отдаю с легким сердцем. Но спустя несколько дней, буквально со слезами, новый владелец привозит собаку назад: «Не ест, не пьет, тоскует!»
И так было не раз. Оказавшись в родной среде, увидев Елену и товарищей по вольеру, страдалец мгновенно преображался и устраивал радостный «тыгдым и лизь». И вот скажите, разве это не любовь?
Жесткое расписание
Вы удивитесь, как и мы, узнав, сколько сколько людей ухаживает за многочисленными питомцами фонда. Двое: Елена Шутько и зооволонтер Анна Кирпа. У Анны своя группа и собаки, но общие интересы и мировоззрение сделали женщин компаньонками. Помогают семьи. У Елены первые помощники – муж и девятилетний внук Роман. У Анны двое сыновей, им 10 и 13 лет. Ну и с вопросом «чем помочь?» заглядывают иногда дружественные волонтеры.
Главная ответственность, понятно, на Елене. Распорядок дня ужасающе жесткий! Но она смеется, рассказывая.
– Подъём в пять утра. Ну и побежала. Кормежка, уборка, выгул, съездить за опилками на подстилку, к ветеринару с очередным страдальцем, за кормом… Между делом проверить, как комнатные питомцы, прибрать, если нашкодили, полы протереть. Снова кормежка, выгул… Поскольку собак много, выводить их приходится небольшими компаниями, по очереди. Конечно, надо успеть и обед приготовить, и домашние дела возникают неотложные. Договорились с Аней, что основную нагрузку – вольерных собак и все, что с ними связано – будем чередовать, стало больше времени для семьи.
Тем не менее, отбой случается порой и в час ночи. Но Елена всегда подтянута и энергична. Грамотно планировать день, избегать хаоса и бессмысленных действий приучила служба в погонах. Даже находится иногда часок для отдыха. А он, конечно, посвящается неформальному общению с питомцами.
– Это мой ритм, и я так живу, – просто говорит она.
Еще больше удивляются земляки, когда узнают, что большое гавкающе-мяукающее хозяйство – частное, а не муниципальное или государственное. То есть забота о финансах, кормлении, лечении – это также, целиком и полностью, забота и ответственность Елены. «И на какие шиши?» – простодушно интересуются станичники. Отвечаем.
На животных тратится значительная часть личных доходов – пенсии Елены и заработка ее мужа. Взносы от своей семьи делает и Анна. Плюс у фонда есть друзья. Это несколько местных предприятий, которые время от времени переводят на расчетный счет фонда суммы. Когда нужна помощь в лечении очередного подобранца, выручают сборы в соцсетях. Опилки бесплатно отдают ребята с лесопилки. Своей продукцией с собачками делится предприятие по переработке мяса. Волонтерские связи помогли решить проблему сухого корма – питомцы фонда получают его бесплатно.
Все это не свалилось с неба. Начинала Елена, повторимся, рассчитывая только на себя. Много значит результат, ведь именно из него складывается самое ценное – репутация. И как следствие – желание помогать.
Чем сердце успокоится?
Осень, как и весна – традиционное время обновления армии бездомных животных. И это постоянная боль всех зооволонтеров. В районе они запустили программу льготной стерилизации, но проблему это, кажется, не решает. Возможно, это особенность сельского менталитета. В городах, отмечает Елена, животных чаще стараются стерилизовать. Ведь если кота не кастрировать – он будет метить стены, если кошке оставить функцию деторождения – она будет орать, требуя кота. С собаками также проблем не оберешься.
В сельской местности огромное количество людей считает такие расходы лишними. Коты и кошки, собаки в свободном выгуле «женятся», появляется потомство, хозяевам не нужное. И другим – тоже. Способы избавления, повторимся, часто самые изуверские и садистские. Каждый волонтер может рассказать истории, в которых страшный зверь – это человек. Избавляются и от потомства, и от взрослых животных, которые проштрафились тем, что родили.
– Как бы достучаться до людей? – спрашивает Елена. Мы не знаем и грустим. Право на жизнь, так получается, понятие условное. Бездомыши продолжат прибывать, страдать и гибнуть. А те, кто покрепче – сбиваться в стаи. А земляки – подписывать петиции с требованием их отстрела. Но кошки и собаки – не дикие, а домашние животные. Их популяция отстрелом не регулируется!
Что еще добавить?
Все животные у Елены – контактные и дружелюбные. Ладят друг с другом – мини-коллективы составляются по темпераменту и взаимной симпатии. Обожают детей – в этом заслуга мальчишек-помощников.
– Главное, чего я добиваюсь, чтобы у животного, взятого с улицы, ушел страх, – говорит Елена. – Для этого с ним надо разговаривать. Не орать, даже если провинился, а просто беседовать, выражая свои эмоции. Они все-все понимают. Возникают ощущение безопасности, доверие. Никогда, ни на кого мои звери не набросятся, потому что они научились любить людей. Вот бы и людям научиться любить животных…
Светлана Лазебная.
Читайте также. Какой ты оставляешь след? Как добровольцы учат нас экологичному образу жизни.