Развод и Туся в тележке. От мужа раз шесть уходила с ценным свадебным подарком…

На старенькой лавочке возле второго подъезда пятиэтажки почти в центре уральского городка сидели трое старушек. Все они переехали жить к своим детям и вот уже полгода как стали лучшими подружками. За это время они уже почти всё успели поведать о своих близких, так что теперь больше разговоров было о родных местах. Вот и рассказала однажды баба Тома о том, как Зоя, её двоюродная племянница, со своим любимым Василием строили семейную жизнь.

— Наша деревня с уютным названием Полянки была небольшая, — с блаженной улыбкой вспоминала баба Тома, — Все жители знали друг друга. Если бы вы спросили о Боровиковых, любой бы сразу вам в ответ улыбнулся:

— Это которые с Тусей? Знаю-знаю, вон там, за тем колодцем их хата.

Вы, конечно, сразу захотели бы узнать, кто такая Туся. И любой житель нашей деревни с удовольствием рассказал бы о том, как Василий и Зоя Боровиковы собирались разводиться. Раз шесть.

Свадьба Васи и Зои была настоящей деревенской, такой, что запоминается надолго. Уже при выкупе невесты несколько гостей выбыли из строя, не рассчитав свои силы. Но потерю «бойцов» никто не заметил, остальные гости и родственники, заплатив и получив выкуп, «обмыв» его, прихватив с собой спиртное и закусь, шумной компанией забрались в кузов грузовичка, что выделил колхоз, и уехали в районный ЗАГС.

Уже на месте увидели, что прибыли все, кроме жениха с невестой. Пока ругались да спорили, куда делись молодые, приехали Вася и Зоя. Ещё дома оказалось, что жених куда-то подевал кольца. После того, как он четыре раза вывернул пустые карманы, Зоя расплакалась и начала снимать фату. Но тут Вася, ударив от отчаяния несколько раз лбом об стенку, всё же вспомнил, что отдал кольца отцу. Пришлось Зое срочно вытирать слёзы и опять наряжаться.

Наконец, будущую чету Боровиковых родственники и гости впихнули в зал ЗАГСа, большая тётя с начёсом на голове пыталась им что-то сказать, но, не сумев переорать полянкинскую толпу, махнула рукой и под марш Мендельсона, сыгранный на гармошке, сунула молодым ручку. Зоя и Вася расписались, надели кольца, перецеловались со всеми гостями, работниками ЗАГСа, другими женихами-невестами и даже с дворником, и тронулись в обратный путь.

К их возвращению в доме Боровиковых, за длинным накрытым столом, на застеленных чистыми половичками лавках уже сидели пострадавшие при выкупе «бойцы» и почти трезвыми глазами вожделенно смотрели на запотевшие графинчики. Был среди них и дед Кузьма, вроде как родственник Зои. Никто толком не знал, кем он приходится девушке, но называл он ту исключительно внучкой, особенно, когда приходил к её отцу, Ивану, угоститься чем-нибудь «сугревающим». Сидел дед Кузьма грустный, потому что пришёл он на свадьбу без подарка — пенсия у него была маленькая, а в доме ничего подходящего на роль презента не нашлось.

Дед с волнением ждал, когда дойдет до него тамада. И вдруг как подскочит! Из-за стола выскочил и домой припустил. А через несколько минут летит обратно с мешком. Слышно его на всю деревню. Не деда, мешок. Такой визг оттуда доносился, что гости уши позажимали, когда дед Кузьма с ним прошёл через всю хату и подошел к молодоженам:

— Вот, внученька, и от меня подарок, — довольно произнёс он, улыбаясь на все свои четыре зуба, — Вырастите, продадите, купите себе мотоцикл. Будете ездить и меня вспоминать, — и дед смахнул скупую слезу.

Первое время после свадьбы — недели две — Василий и Зоя жили душа в душу. Родители парня отдали им старенький бабушкин дом, так что молодые наслаждались свободой и самостоятельностью. Зоя варила щи, Вася с трудом, но ел их, приводил в порядок полуразвалившиеся сараи, а маленькая свинка Туся — тот самый подарок деда Кузьмы — довольно похрюкивала в загоне.

Говорят, в первый раз Вася и Зоя поссорились из-за того, что ей приснился сон, в котором ее муженек без зазрения совести нагло целовался с Оксанкой, их соседкой, колоритной девахой, вечно томно хихикавшей при разговоре с Васей. Оно, может, и обошлось бы, но именно тогда, когда Зоя рассказывала ничего не понимающему мужу о его вероломной измене, эта самая Оксана заглянула в их хату и проворковала:

— Зойка, одолжи мужа на часок, у меня там дверь покосилась, я отблагодарю!

Первой с визгом вылетела из дома Оксана — прямиком через забор перемахнула. Даже Василий, выскочивший следом за ней на крыльцо, ахнул, пораженный такой прытью соседки и крепости забора, выдержавшего центнер веса. Но недолго он любовался этим зрелищем, потому что орущая во всё горло Зоя выбежала из хаты и, неправильно истолковав восхищенный взгляд мужа, направленный в сторону соседки, пнула его со всей дури коленом. Вася по инерции долетел до загончика, от удара дверь распахнулась и оттуда выскочила довольная Туся.

— Всё, я ухожу к маме! – Зоя оглянулась вокруг в поисках ценных вещей, принадлежащих только ей, и тут её взгляд упал на поросёнка, — И Тусю я забираю, нам её мой родственник подарил!

Через полчаса, так и не вняв просьбам и уговорам мужа, красная от обиды Зоя сложила на тележку мешок со своей одеждой, кастрюлями и веником, водрузила сверху Тусю и выехала со двора.

Соседи высыпали к калиткам и с хохотом наблюдали, как Зоя, задрав нос, катит перед собой старую скрипящую тележку, в которой, на куче скарба сидит и с интересом крутит головой маленькая свинка, которой явно понравилось такое приключение.

Помирились Вася и Зоя через пару дней. Обратно тележку катил уже Василий, а маленькая Туся гордо восседала на своём месте.

По какому поводу молодые ссорились потом, деревенское радио уже умалчивает, но, когда Зоя и Вася «разводились» в четвёртый раз, Туся, уже немного подросшая, едва услышав из хаты знакомые крики, уверенным ударом ловко выбила дверцу загона и, нетерпеливо повизгивая от радости, запрыгнула в стоявшую во дворе тележку.

Догадливая свинка уже знала, что сегодня добрая хозяйка опять повезёт её кататься.

На шестой раз Зоя тележку катить уже не смогла, а бежать рядом стокилограммовая Туся категорически отказалась. Как ни спихивала девушка уже удобно расположившуюся свинью с тележки, та упиралась так стойко, что верёвка лопнула и девушка с размаху шлепнулась задом в сугроб. Вася, глядя на это, долго сдерживался, а потом захохотал так, что слёзы хлынули из глаз. Зоя открыла рот, чтобы огрызнуться, но не выдержала и рассмеялась сама.

Больше они уже не разводились. Да и не до этого стало. Через полгода Зоя родила Алёшку, первенца, потом Анечку, а через семь лет у них уже было четверо ребятишек. Так и живут Боровиковы уж много лет, дружно да ладно, воспитали прекрасных детей, внуками обзавелись, и часто вспоминают замечательную свинку Тусю, любительницу прогулок на тележке.

Баба Тома замолчала, а потом всплеснула руками:

— Ой, девочки, меня ж мои уже на ужин ждут, — и, легко подскочив с лавочки, побежала домой, но одна из подружек схватила её за куртку:
— Томочка, а что с Тусей-то? – тревожно спросила она, — Сдали её и мотоцикл купили?
— Нет, — качнула головой баба Тома, — Не смогли, оставили на расплод. Вот потом поросят продали и купили мопед.

Старушка ушла, а подружки ещё долго с лёгким сердцем хихикали, представляя сердитую Зою и её тележку с любопытной смышленой пассажиркой Тусей.

Мария СКИБА, п. Красный Октябрь Краснодарского края.